Тёмная фигура в цилиндре и плаще, с блестящим кожаным саквояжем в руке идёт по лондонской улице, окутанной туманом. Он не был призраком, он не был криптидом, но он всё равно попал на Тайную Планету, потому что это осталось загадкой, кем он был – зверь в человеческом обличье, называвший сам себя Джек-потрошитель? Личность убийцы, несмотря на целый ряд возможных подозреваемых, так до сих пор не установлена.

Легенды, окружающие Джека-потрошителя стали комбинацией исторических исследований, теорий заговора и фольклора. Отсутствие подтверждённых сведений о личности убийцы позволило «рипперологам» (от англ. ripper; рипперологи — писатели, историки и детективы-любители, изучавшие дело Джека-Потрошителя, по-русски "потрошителеведы") обвинить очень многих людей в деяниях Джека-Потрошителя. Из-за жестокости нападений и многочисленных неудач полиции (зачастую опаздывавшей на место преступления на считанные минуты), а также благодаря газетам, чьи тиражи в тот период сильно подскочили, Джек-Потрошитель приобрёл широкую и устойчивую дурную славу.

Его жертвами были женщины, зарабатывавшие проституцией. Почерк всех пяти зверских убийств был ярко характерен и совершенно одинаков. Эксперты–криминалисты прошлого века и врачи оставили его подробное описание: обычно убийство происходило в общественном месте, во время нападения преступник и жертва стояли лицом к лицу, но ножевые ранения убийца наносил не сразу - сперва принимался душить жертву, зажимая ей рот рукой в перчатке или оглушив ударом по голове. Джек-потрошитель перерезал горло слева направо и рана была очень глубокой. В крови ему удавалось не запачкаться благодаря тому, что, перерезая горло своей жертве, он одновременно наклонял голову женщины вправо. Тело несчастной женщины преступник укладывал на мостовую, хладнокровно вспарывал ей живот и выкладывал внутренности, превращая их то в зловещую пентаграмму вокруг жертвы, то в овальный замкнутый круг, то - в замысловатую кучку. Следов какого-либо сексуального насилия над телом обнаружено не было. Кусочек внутренностей жертвы убийца уносил с собой в качестве трофея.

Эксперты сходились во мнении, что преступник прекрасно знал анатомию и владел по меньшей мере, основами хирургии, так как препарировал жертву твёрдой рукой и в полной темноте. Поэтому в круг подозреваемых попали прежде всего студенты и преподаватели медицинских колледжей.

Одним из первых подозреваемых стал Монтегю Джон Друид – сын хирурга и преподаватель медицинского колледжа. Он подходил под описание случайных свидетелей, его возраст совпадал с предполагаемым возрастом убийцы: 30 - 40 лет. Монтегю отпустили лишь за недостатком улик, установив за ним круглосуточное наблюдение.

Через несколько недель после убийства Мэри Келли он утопился в Темзе, оставив предсмертную записку, в которой объяснял самоубийство нежеланием превратиться в такого же душевнобольного, как его мать, которая долгое время находилась в закрытой неврологической лечебнице.

Одним из серьёзно подозреваемых стал наследник британской короны, внук королевы Виктории, принц Альберт Виктор Кристиан Эдвард, герцог Кларенс и Эвондейл. Он появился на свет семимесячным в первой половине января 1864 года, и у маленького Эдди наблюдалось несколько замедленное развитие. Его наставник Джон Нил Далтон отмечал, что часто «мальчик подолгу сидит с отсутствующим видом, смотрит в окно, тратит попусту время и ничего не делает». Учителя принца вскоре махнули на него рукой и представили королеве Виктории рапорт, в соответствии с которым, она отослала Эдди в Военно-морской корпус. Отец принца рассчитывал, что воинская дисциплина пойдёт на пользу Эдди, но вскоре, наставник, сопровождавший Эдди в морском плавании, доложил, что принц ничему не учится, кроме распутства.

Как позднее писал про принца Альберта Виктора историк викторианской эпохи Поуп–Хеннесси, «он был эгоист и не отличался пунктуальностью. Так как он не получил надлежащего образования, то не интересовался ничем. Он был невнимателен и не имел перед собою никакой цели – наподобие золотой рыбки, поблескивающей чешуей в хрустальном аквариуме».

Окончив в 1888 году службу, принц Альберт Виктор продолжил обучение в Кембриджском университете, где сблизился с недоучившимся студентом Уолтером Сикертом, начинающим художником–импрессионистом.

Известно, что когда принц Альберт Виктор спешно выехал в Сэндрингэм - один из фамильных замков севернее Лондона – убийства прекратились.

В январе 1892 года в резиденции Сэндрингэм устроили королевскую охоту на лис, но во время пикника пошёл дождь. Принц простудился, и обычный насморк вскоре перешёл в крупозное воспаление лёгких, осложнённое течением венерической болезни. Наследник короны скончался 14 января 1892.

Следующими в списке стали полуполяк -полуукраинец Михаил Осторг – рецидивист, полжизни проведший в тюрьмах Европы и Аарон Космински – женоненавистник, живший поблизости от мест, где произошли убийства.

Напуганные жители района поговаривали, что этим занимается какой-то полицейский во время патрулирования. Подозрение коснулось даже сэра Чарльза Уоррена - известного франкмасона. Выдвигалось предположение, что он стёр надпись на стене, чтобы спасти от возмездия убийцу-масона.

Основной список подозреваемых выглядит следующим образом:

• Монтегю Джон Друид,
• Принц Альберт Виктор Кристиан Эдвард,
• Уолтер Сикерт,
• Майкл Острог,
• Аарон Космински,
• Джеймс Мэйбрик,
• Фрэнсис Тамблети,
• Джозеф Барнетт.
  

И многие другие подозреваемые, например, писатель Уильям Стюарт, выдвинул предположение, что Джека-потрошителя не существовало, а на самом деле была Джилл-потрошительница - акушерка, зарабатывавшая на подпольных абортах. Отсидев срок за проституцию, Джилл якобы начала мстить обществу.

Джон Сталкер, вышедший в отставку с поста заместителя главного констебля Большого Манчестера, изучив дело Джека-потрошителя, заявил: «До сих пор нет ни малейшего реального доказательства против кого-либо, которое можно было бы представить в суде. Правда заключается в том, что Джек-потрошитель никогда не опасался быть пойманным. Уверен, что полиция не раз оказывалась рядом с ним, но... Полиция в 1888 году столкнулась с довольно новым для неё явлением - серией убийств на сексуальной почве, совершённых человеком, который был незнаком со своими жертвами. Даже сейчас, через сто лет, раскрывать такие преступления очень трудно».